В мою задачу не входит рассмотрение личности Петра III или его 186-дневного правления. Только то, что касается генерала Румянцева.

Кстати, здесь слово «генерал» приобретает больший вес. Петр III разглядел или оценил в Румянцеве полководца, вызвал его в Петербург и произвел в генерал-аншефы. А также наградил его орденами Святой Анны, Святого Андрея Первозванного и назначил главнокомандующим русской армии в Померании.

Ага, скажут некоторые, вот и вскрылось родство! Если Румянцев – сын Петра I, то Петру III приходился дядей! Шах и мат неверующим. Ну и Бог с нами (я, кстати, неверующий).

Дальше больше. 21 мая (1 июня) 1762 года император подписал особый рескрипт. Генерал-аншефу Румянцеву предписывалось быть

То есть Румянцев назначался главнокомандующим русскими войсками в грядущей войне с Данией. Ведь мир с Пруссией Петр III заключил как мог быстро. Как отнесся к этому назначению генерал?

По всей видимости, положительно, а то и не без энтузиазма. Успех в предприятии, а в нём нельзя сомневаться, сулил государевы милости вплоть до фельдмаршальского жезла.

Рескрипт был лишь продолжением серии распоряжений императора. О намечаемой войне с Данией Румянцев знал, по крайней мере, с марта. В этот месяц он вернулся в Померанию и начал готовить войска к походу.

По рангу генерала выделились и силы – 50-тысячная группировка обстрелянных, опытных войск. И она в июне уже выступила в направлении Штеттина, как вдруг…

Впрочем, прежде, чем дойти до «вдруг», отметим еще один момент. Румянцев в 1762 году явно благоволил к Александру Суворову. 8 (19) июня 1762 года он писал императору:

Впрочем, это производство тогда не состоялось. Состоялся переворот.

Итак, армия Румянцева двигалась к Штеттину, и в походе командующим был получен рескрипт за подписью не императора Петра III, а императрицы Екатерины II:

Красиво, многословно, неубедительно. Очевидно, что оставлять во главе армии генерала, близкого к свергнутому императору, опасно. Лучше передать эти войска надежному Петру Панину.

Почему надежному? Хотя бы потому, что его брат Никита Панин – участник заговора против Петра III и близкий советник Екатерины в ближайшем будущем.

Подозреваю, Румянцев был и поражен, и оскорблен. 8 (19) июля 1762 года он доносит императрице о приведении армии к присяге, о сдаче командования Панину. В отдельном письме он просит уволить его в отпуск по нездоровью.

Не дожидаясь ответа Румянцев едет в Данциг и поселяется там частным лицом. Кстати говоря, с какой-то дамочкой. Этому не стоит удивляться – в жизни Румянцева дамочек хватало. Я далеко не всегда буду отмечать их наличие. Но вы уж имейте в виду.

Как было отреагировать императрице на откровенное пренебрежение ее приказом-приглашением? Она ответила милостиво:

Граф не отправился ни в деревню, ни к целительным водам, а остался в Данциге при домике некоей обывательницы.

Пожив в Данциге, Румянцев запросил у императрицы полной отставки. Как было поступить императрице на сей раз? Махнуть рукой – катись, мол, колбаской?

Но нет, Екатерина также оценила Румянцева. Она не намеревалась разбрасываться полководцами таких способностей. Во-первых, императрица послала обиженному генералу обстоятельное письмо, в котором уверяла его не только в личном к нему благоволении, но и заявляла, что при ней продвижение по службе будут получать по заслугам. Прозрачно намекала, что заслуги Румянцева как раз должны быть вознаграждены.

Во-вторых, Екатерина приблизила к себе мать Румянцева Марию Андреевну. Та и раньше состояла при еще молодой великой княгине, работая, правда, больше надсмотрщицей или шпионкой Елизаветы Петровны. Теперь Мария Андреевна получила должность гофмейстерины.

И пошла атака на Румянцева со всех сторон. Ему писала сама царица, мать, писал Григорий Орлов. Все убеждали капризного генерала вернуться на службу. Наконец они допекли Петра Александровича, и в июне 1763 года он явился в Петербург.

Тут можно еще коснуться семейной жизни Румянцева. За время Семилетней войны он окончательно разошелся с женой. Екатерина Михайловна не сдавалась, писала письма, просила позволения приехать к мужу (сама она с детьми проживала в Москве). Но Петр Александрович чаще всего даже не отвечал. Впрочем, официально они так и не развелись.

Летом 1764 года Румянцев получил назначение в Ревельскую дивизию. Прокомандовал ею он недолго. В ноябре 1764 года генерал получил назначение на новую и неожиданную должность.

Продолжение следует.

------

Все материалы рубрики "Фельдмаршалы России":